«Анжелика и заговор теней» (фр. Angélique et le Complot des Ombres) (1976). Часть 4. Глава 22

При этом признании сердце Анжелики сильно забилось. К счастью, посланец короля не мог видеть ее лица, которое внезапно побледнело.

— Случай, — продолжал он, свел меня с ним в устье Ссн-Лорана. В некотором смысле, это позволит мне быстро выполнить мою миссию. Я не ожидал, так как жал, что он находится где-то на войне, в Акадии. Я решил направиться в Квебек, чтобы вместе с-губернатором Новой Франции обсудить план кампании. И, о, чудо! Он уже здесь и в нашей власти. Скажу вам, что я испытал приятое волнение узнав, что корабли, которые преградили нам путь в Сен-Лоране, принадлежат как раз ему. Если бы он знал о моем приезде, то обязательно взял бы меня в плен. Но он ничего не знает, да иначе и не может быть. Он не подозревает о моем приезде. Дело решилось очень быстро и держится в большом секрете.

Он не подозревает что я уже слышал о нем Еще до нашего пленения в Тадуссаке, я раздал золото команде, чтобы они — капитан и матросы — не проговорились обо мне. К счастью, он не поинтересовался этим. Как и все пираты, он кинулся к грузам. Представляете, как нагло он поступил, отобрав четыре бочонка бургундского вина, которые я вез в подарок мсье губернатору Фронтенаку Пусть! Скоро он не сможет ничего сделать. Сейчас мы в его руках, он неуязвим, имея флот из пяти кораблей Мы позволим ему беспрепятственно достигнуть Квебека Анжелика видела, что у Бордагне нет никаких подозрений относительно нее. Он воображал, что она жительница Тадуссака. Он не связывал ее имя с тем, кого он называл пиратом, иначе он не был бы так откровенен с ней.

— Но.., почему же им интересуются столь высокие инстанции? Ведь могли послать следователя. Колония и сама может уладить свои дела.

— Это очень сложная история, о чем свидетельствуют приказы, которые я получил. Конечно, речь идет не о каком-то авантюристе, его знатное дворянское происхождение требует, чтобы с ним обращались обходительно, не так как с каким-то флибустьером. Говорят, что он присвоил территории, принадлежащие французской короне. Более того, я уполномочен выяснить, идентичен ли он Рескатору — знаменитому средиземноморскому ренегату, который нанес поражение галерам его Величества и этим усугубил свое положение.

Анжелике долго не удавалось восстановить дыхательный ритм. Она видела, что Жофрей может превратить в своих врагов не только Новую Францию, а все королевство своего суверена. Они считают его ренегатом. Это самое тяжкое преступление. И их супружество в Америке сочтут недействительным: старые документы погребены в полицейских архивах.

Значит, уже снова замышляется заговор в высших коммерческих сферах. Цель его — разорить графа, используя корсара Золотую Бороду, чтобы заманить его в сети более хитрые, чем уловки Демона. Чтобы добиться своего, посылают специального посла, который должен принять предписанные ему официальные и политические меры, если более гибкие меры не возымеют успеха. Враждебность ее не обескураживала. Но кто же замышляет эти заговоры: д'Оржеваль, Иезуит, Кольбер? Торговые компании? Компания Святого Таинства? Может быть, все вместе?

— Кто уполномочил вас вести расследование? — спросила она, стараясь говорить безразличным тоном.

— Король.

— Король? — удивилась она, широко раскрыв глаза. — Вы Хотите сказать, что беседовали на эту тему лично с королем?

— Да, мое дорогое дитя, что же в этом удивительного? Представьте себе, я достаточно знатен, чтобы удостоиться приема у Его Величества, который лично дал мне рекомендации, как в таком случае действовать. Король придает большое значение этой миссии. Мы больше часа беседовали с Его Величеством об этом человеке. Я увидел, что Его Величество тщательно изучил досье графа де Пейрака. Не сомневайтесь в этом. Наш суверен с примерной заботой и терпением относится к любому делу, за которое взялся.

Анжелика опустила голову. Ей хотелось подтвердить:

«да, да, я знаю», но ни один звук не сорвался с ее губ. Она была крайне взволнована. Она воскрешала в памяти образ короля, его таланты, его дерзость, любовь к славе, его ревнивые замыслы в течение нескольких лет выйти в ранг самых могущественных королей в мире. Какого бы мнения они об этом ни были в Америке, их судьба все равно оставалась в ужасных королевских руках. Эти руки держали скипетр, чтобы поражать им, наносить удары тому, кто выступал против амбиций короля, против его вездесущей авторитарной воли. И вот она снова убедилась в том, что и по другую сторону океана король не забыл о ней Людовик XIV склонился над секретным досье, где огненными буквами вписано имя графа де Пейрака, а за ним следуют обвинения, полицейские доносы, клевета. Затем имя де Пейрака воскресает в Америке. Король подозревает, что за этой волнующей историей исчезнувшего призрака скрывается женщина. Та, которая однажды вечером, в грозу, в Трианоне, повернулась к нему и крикнула: «Нет, я не буду принадлежать вам, я — его жена, я — жена Жоффрея де Пейрака, которого вы велели сжечь живьем на Гревской площади».

Ей было холодно, но ее лоб пылал. Ей необходимо было почувствовать мужскую силу нужен был мужчина, который бы ее поддержал. А этот мужчина враг облеченный властью. Пока у него будет возможность разрушать ее жизнь, она должна положиться на его милость. Эта мысль с этой минуты глубоко запала ей в голову.

Она чувствовала, что непринужденность пробуждает его великодушие больше, чем гордо поднятая голова. Сейчас нельзя выглядеть недотрогой. Она вновь почувствовала себя, как в Ла-Рошели. Пробудилось впечатление, что этот добрый и обходительный человек в силу своих обязанностей мог одним словом или движением бровей разрушить хрупкий мир, раздавить шаткое убежище в семье Берне, где она с незаконным ребенком набиралась сил. Так как он любил ее с безграничной страстью, она смогла разрушить его планы и избежать западни. Она ощущала всю шаткость и двойственность волновавших ее чувств. Нужно было остерегаться его и в то же время оказать ему доверие.

— Почему вы не согласились поехать со мной в Берри? прошептал он. — Я устроил бы вас в моем поместье. Вы г вашим ребенком дождались бы там лучших времен, живя среди лесов и полей, вы всегда имели бы свежие продукты, овощи, фрукты. У меня там превосходные земли, изобилие лесных даров, которые заготавливаются на зиму, красивая мебель, хорошая библиотека, преданные слуги…

Она совершенно не помнила, когда это он предлагал ей укрыться в Берри. Может, так и было…

— А теперь, что ждет вас в этом диком краю? Вы ничего не сказали мне.

Он колебался. Ему было трудно начинать разговор на эту тему. Он предпочел бы ничего не знать о ней. Держал бы ее в своих объятиях, как если бы она принадлежала ему… Сделав над собой усилие, он продолжал:

— Если вы больше не служите у Берне, тогда у кого же вы теперь? Вернее.., с кем вы живете? Потому что, увы, я не питаю иллюзией, — сказал он с горечью в голосе и попытался улыбнуться. — Дегре меня хорошо просветил насчет вас. Вы слишком красивы, чтобы оставаться одной. Если вам нанес обиду какой-нибудь мужчина, вы сумеете найти счастье с другим мужчиной. Не так ли?

Насмешливый тон не обманул ее. Анжелика угадала, что он надеется, вопреки логике и реализму, что она скажет ему сейчас, что она свободна, ведет разумный образ жизни, избегает любовных утех и предпочитает трудолюбивое одиночество и что она воспитывает свою дочь в духе покорности мужчине. Она чувствовала, что разочарует его. Он считает, что, в худшем случае, она живет с каким-нибудь канадским охотником. Но нельзя было дальше держать его в неведении. Анжелика собрала всю свою смелость.

— Вы правильно догадались, — сказала она, имитируя насмешливый тон де Бордагне. — Я живу не одна. Я нашла покровителя. Слышите? Я буду откровенна с вами. Я предполагаю, что мой выбор удивит вас, но…

— Что вы мне приготовили? — недоверчиво спросил Бордагне. — Пожалуйста, продолжайте. О чем идет речь? Или, скорее, о ком?

— Об этом… Хорошо! О пирате, беседой о котором вы меня только что занимали…

Она хотела добавить: «Я его жена», но дипломатично промолчала.

— Не хотите ли вы сказать, что попали в руки к этому морскому разбойнику!

— Именно так.

— Несчастная! — воскликнул он. — Знаете ли вы, как опасен этот человек? Это самый циничный авантюрист Если бы вы, мое бедное дитя, знали бы то, что знаю о нем я, и что мне доверил сам король! Этот человек связался с дьяволом и именно за это был изгнан из королевства и с тех пор скитается по свету Сила его наглости и пристрастия ко злу привела к тому, что он самым бессовестным образом настойчиво стремится вернуть свое родовое имя, не думая о том, что был лишен его из-за колдовства.

— Может быть, этим он утверждает, что приговор был несправедливым, а наказание незаконно..

— Без серьезных оснований человека не присудили бы к сожжению на костре. Церковь мудра, а Инквизиция в наши дои стала более осторожной, чем в прошлом.

— Не будьте лицемерны, — воскликнула Анжелика, вне себя от возмущения. — Вы знаете так же хорошо, как и я, какую комедию разыгрывают эти трибуналы инквизиции.

— Что же вы так разволновались из-за этого ничтожного человека? Неужели вы к нему привязались? Я не могу этому поверить. Вы, Анжелика, пали так низко! Вы катитесь вниз! Пожалуйста, не добавляйте мне мучений. Неужели я должен утратить навсегда ваш образ, очаровавший меня в те дни? Еще не поздно, я вас спасу. Есть еще время. Оставьте этого человека! Идите со мной! У меня есть власть. Даже сам пират не сможет выступить против посланца короля Франции. Я вырву вас из его когтей.

— Мсье, это невозможно. Я замужем.

— За ним?

Первой реакцией Бордагне был страх.

— А я-то раскрыл перед вами цель моей миссии! Вы сейчас меня предадите?

— Нет, конечно. И я абсолютно удовлетворена, что вы говорили со мной так откровенно, так как я смогу рассеять некоторые недоразумения. Даже сейчас я могу продвинуть вашу миссию вперед, открыв вам, что Рескатор — это и есть тот человек, о котором вы говорили. Вы об этом узнали бы рано или поздно. Он прославился на Средиземном море своими подвигами, а не пиратством. Он навел там порядок, установил экономическое равновесие. Иногда ему приходи лось сталкиваться г королевскими галерами. Но здесь, в Канаде, вы можете быть за него спокойны. Он очень уважает короля Франции и всех его эмиссаров — А если он повесит меня на первом же-суку?

— Это ему ничего не даст, поэтому он не станет вешать вас. Он направляется в Квебек г мирными намерениями. Мсье де Фронтенак заверил его, что уже давно желателен такой добрососедский визит.

— С пятью военными кораблями? Но я очень хочу вам верить, по крайней мере надеяться, что вы меня не обманываете. Да, действительно, это продвигает мою миссию вперед. Судьба решительно мне благоприятствует.

Но его спокойствие продолжалось не дольше шоковой анестезии. Через мгновение он пробудился.

— Нет, нет! Замужем! Вы! Замужем за этим пиратом! Это не в счет это колдовство! Возможно, вы его наложница, но никак не жена Зачем вы так обманываете? У вас просто потребность выдумывать, это невыносимо. Никоим образом он не может взять вас в жены. Он граф. Он носит одно из самых известных имен во Франции. А вы Кто вы? Служанка! Правда, Дегре мне сообщил, что у ваг хорошее происхождение. Вы получили приличное воспитание И вы сыграли на этом, чтобы заставить жениться на вас. Но я не могу этому поверить. Вы снова лжете Неважно я вас люблю Эта фатальная любовь приведет к тому, что вы будете принадлежать мне. Я добьюсь этого любой ценой. Я изнемогаю без вас, я страдаю из-за вашего отсутствия. Это глупо уступить вас человеку без морали. Его храбрости хватает на то чтобы навязать вам себя. Этот развратник Дегре! Этот безбожник Берне! Вы думаете, что вы перехитрили меня в Ла-Рошели. Мэтр и служанка! Вы живете под одной крышей. Он тащит вас в свою постель, этот Берне!

— Мсье, довольно! Хватит! — прервала его Анжелика. — Вы надоели мне с вашими историями. Вы меня оскорбляете и унижаете. Я ухожу.

— Извините меня, извините меня, — говорил он торопливо.

— Я отвратителен. Я это знаю, но вы меня так сокрушили… Вы постоянно заставляете меня страдать. Но я всегда благословляю ваше существование. Ни одно существо на земле не обладает такими чарами, как вы. Вы несете восторг, жизнь, грезы!

Он бросился к ней, обнял и приник к ее губам жадным поцелуем.

Прошло достаточно времени, прежде чем он мог воспринять происходящее. Он осознал, что это она рядом, она вызывает в его сердце тепло и радость, что он держит ее и что именно ее губы трепещут под его губами. Он начал наслаждаться их нежностью и ответным поцелуем.

— Хвала господу, — выдохнул он бесцветным голосом. — Как прелестны ваши губы… Будь благословен Господь!

— Вы в самом деле думаете, что нужно впутывать бога во все это? — спросила Анжелика, с трудом переводя дыхание.

— Да! Ибо я начинаю понимать, что он посылает мне награду. Я был унижен, я пострадал за справедливость и за любовь. Я чувствовал, что утратил все. Я был забыт богом и людьми.., как Иов, я жил без надежды. И вот вы мне возвращены. Разве это не знак Неба?

«Я никогда не замечала, как красивы эти глаза», — подумала Анжелика.

Они бросились в объятия друг друга. Этот глубокий поцелуй длился бесконечно. Они забыли обо всем на свете.

— Вы приводите меня в восторг, — пробормотал Бордагне.

— Ах, я только теперь понял, что вновь нашел вас.

— Я тоже… Я спрашиваю себя об этом, — сказала Анжелика, дрожа.

Она встала, пошатываясь. Он хотел поддержать ее, но она отказалась.

— Нет, прошу вас. Я снова увижу вас, милый. Но не в этот вечер. Прощайте!

Он увидел, как она удаляется, услышал шорох гравия под ее ногами. Повернувшись, он крикнул во тьму:

— Не забывайте.., относительно пирата. — И побежал.

Назад