«Искушение Анжелики / Анжелика в Голдсборо» (фр. La Tentation d’Angelique) (1966). Часть 3. Глава 9

И тут Анжелика увидела корабль, стоявший на якоре у самого мыса.

Он выглядел очень нарядно, хотя и был выстроен в укороченных пропорциях старинных моделей, с башнями на носу и на корме, яркая окраска которых сверкала в лучах восходящего солнца.

Это была скорее большая ладья, чем корабль… В мягком плеске волн к берегу отчалила лодка… Раздался голос Гиацинта:

— Ну, как суп из черепахи? Правда, неплохо усыпляет, если подсыпать небольшую добавку?.. Я нашел ее в ваших флаконах…

В одно мгновение сон с Анжелики сняло как рукой. Ей стало ясно все. Гибко разогнув поясницу, она мгновенно вскочила на ноги, стремительно бросилась на Бомаршана, схватила его за плечи и начала трясти, как сливовое дерево.

— Негодяй! Я зашила вам распоротое брюхо, а вы продали меня Золотой Бороде.

Четыре пирата с трудом вырвали Аристида из ее рук. От полученной встряски он стал бледным, как восковая свеча, и покрылся испариной.

— Сейчас все вывалится! — простонал он, обхватив руками живот.

— Желаю вам, чтоб так и было, — свирепо бросила Анжелика.

— Держите же ее покрепче, — умолял Аристид, — вы же видели, что она сделала со мной?.. Женщина, которая так обходится с бедным больным, не заслуживает снисхождения.

— Кретин! — крикнула ему Анжелика.

Затем со словами «Руки прочь!», она властно отстранила державших ее матросов, и, порывисто дыша, яростно обрушилась на раненого пирата, который являл собой весьма жалкую картину: исхудавшее тело, сжатое в комочек под лохмотьями, которые мешком спадали с него.

— Гнусная ничтожная макака, — с презрением говорила ему Анжелика. — Самое отвратительное существо, которое я когда-либо встречала. С удовольствием бы плюнула на вас…

— Заберите у нее нож, — умолял Аристид.

— Пусть только кто-либо осмелится приблизиться ко мне, — сказала Анжелика, чуть отступив и держа руку на рукоятке кинжала.

Ошеломленные пираты смотрели на нее, как на какое-то привидение с развеянными по ветру искрящимися волосами и светло-зелеными глазами, в которых отражалось свечение моря.

— Мадам, — вежливо произнес де Барсампюи, — вы должны отдать мне это оружие.

— Попробуйте взять его сами!

— Будьте осторожны! — воскликнул Аристид, — она умеет пользоваться этим кинжалом. Именно им она распотрошила меня.

— А нас она забросала ульями, — вспомнил Гиацинт, осторожно державшийся поодаль. — До сих пор головы у нас гудят, как пустые тыквы.

При этих словах все посмотрели в его сторону и Дружно расхохотались.

— А я говорю, она очень опасна! — возмутился Гиацинт. — Эта женщина — колдунья, и вы прекрасно знаете это. На побережье и раньше поговаривали об этом.

Все расхохотались пуще прежнего.

Анжелика догадывалась, что в большинстве своем экипаж корабля не испытывал ни малейшего уважения к пиратам и дезертирам, которые так подло выдали ее.

Сделав вид, что ее больше не интересуют эти презренные людишки, она повернулась к помощнику капитана, который был французом и, конечно, дворянином.

— Как же им удалось осуществить свое предательство? — спросила она непринужденно. — Этот негодяй тяжело ранен, да и другие чувствуют себя не намного лучше, причем мы не спускали с них глаз. Как же им удалось сообщить вам, что я здесь?..

— Это сделал Мартинес, — ответил молодой человек. — Мы заметили его, когда он высаживался на одном из островов залива, где мы остановились подлатать корабль, и он нам все рассказал.

Мартинес?.. Тот самый пятый разбойник, которого взяли с собой Кантор и англичане с намерением избавиться от этой обузы перед выходом из бухты Каско. Хитрецу же было проще простого уговорить их высадить его как раз на том острове, где, как он знал, отдыхали и чинились французские корсары.

Сообщив Золотой Бороде, что графиня де Пейрак находится всего лишь в нескольких милях от его корабля, Мартинес мог быть уверен в хорошем приеме.

Вся эта интрига и предательство, жертвой которых она теперь стала, были делом рук «гнусного макаки», гномика, которого она все это время всячески старалась вырвать из когтей смерти.

Нежелательное появление Жана не остановило их, потому что он был один.

Получив предупредительный сигнал о приближении корсаров, бунтовщики подсыпали им в суп сонный порошок.

…Анжелика огляделась вокруг себя. Где были старуха-индианка, Адемар и четверо англичан, уцелевших от бойни? Недавний шум на берегу позволял предположить, что и их доставили пленниками на борт.

А Пиксарет? Анжелика взглянула в сторону леса, надеясь увидеть его там. Однако, лес стоял, как глухая неподвижная стена, не сулившая надежды. Перед ней простиралось море, подернутое легкой дымкой лилового тумана на горизонте, а ближе открывался вход в бухту Макуа, где в розовом ореоле зари, которая постепенно бледнела, покачивался на волнах разноцветный корабль.

Вновь обретя хладнокровие, Анжелика лихорадочно прикидывала, удастся ли ей извлечь выгоду из встречи с французскими корсарами. Одна половина карибских флибустьеров находилась под французским, а вторая под английским влиянием. Англичане могли, конечно, вообще оставить ее в покое, но зато со своими соотечественниками она могла — хоть и в плену — все же разговаривать на родном языке.

Ладно, капитан Золотая Борода хочет войны и попытается использовать ее захват против Жоффрея де Пейрака! Все так, но ему придется выслушать все, что она ему скажет, и он еще пожалеет о своем разбойном поступке.

Кем бы ни оказался этот человек, она заставит его считаться с собой.

Золотая Борода! Похоже, что он взял себе это имя, чтобы его боялись. Когда-то думали, что одежда создает человека, и что если одеть устрашающий наряд, то можно обратить в бегство любого врага… Умом, наверное, не блещет. Правда, может быть, он вежливее и обходительнее многих других его соотечественников.

Анжелика отметила про себя необычную чистоту и аккуратность одежды матросов, что также могло говорить в пользу возможности договориться с их господином. Разумеется, все они были одеты очень броско и ярко, как и большинство матросов, которые, освободившись от всех привязанностей и часто имея полные карманы золота, любят жить на широкую ногу и не могут устоять против соблазна разукраситься павлиньими перьями. В каждом вольном мужчине дремлет мальчишка, мечтающий о славе. В то же время в поведении матросов не ощущалось никакой распущенности. Анжелика начинала понимать, почему этот экипаж отверг и оставил на пустынном берегу пятерку негодяев, которых она пожалела.

Зафиксировав все это в уме буквально за несколько секунд, Анжелика почувствовала, что сердце ее обрело свой нормальный ритм. Теперь она могла наметить четкий план действий.

— Где находится ваш капитан Золотая Борода?

— Вот он плывет сюда, мадам.

Назад | Вперед