С. Щепотьев. Супруги Голон о супругах Пейрак. Ч.15

Здесь же, полагаю, будет уместно сказать несколько слов об экранизациях четырех первых частей романа и их создателях.

Первый из четырех сценаристов экранной "Анжелики", Клод Брюле, сотрудничал с такими крупными режиссерами, как Роже Вадим, Альберто Латтуада, Лукино Висконти, Александр Астрюк. В интервью, озаглавленном "Мой роман с Анжеликой", он говорил: "Она предстала передо мной, как мираж..., гордая, непостоянная, с мушкетерской отвагой в прелестном, ошеломительном теле... Это была не простая героиня, которую сценарист мог произвольно моделировать... Анжелика - это личность... Она бунтовала против короля... и против какого!.. Я чувствовал на себе зоркие взгляды тридцати пяти миллионов читателей романа /1/. Я охотно оставил бы каждую сцену из "Анжелики". Тогда фильм длился бы, правда, 23 часа, но что из этого? Я горячо уговаривал продюсера, но это человек с узким горизонтом. А мне виделся фильм, как путешествие без перерыва, день и ночь…" /2/.

1. К 90-ым годам число читателей "Анжелики" возросло до 65 миллионов. - Прим. автора.
2. Цит. по кн. Karcz D. Filmy ptaszcza i szpazy, s. 147.

Сын кинопродюсера Раймона Бордери, Бернар, был ассистентом крупного французского режиссера Марселя Карнэ на его знаменитом фильме "Дети райка", затем снял несколько короткометражных картин, а в 1951 году, в двадцать семь лет, поставил полнометражный фильм "Волки охотятся ночью", после успеха которого десять лет создавал "полицейские" фильмы, бьющие кассовые рекорды. После экранизированных им в 1961 году "Трех мушкетеров" появилась экранизация романа Мишеля Зевако "Парделланы", закрепившая за режиссером славу кинематографического Дюма. Оба этих двухсерийных фильма отличались жизнерадостностью, искрящимся юмором, пластическим вкусом и размахом натурных и павильонных съемок. В духе "фильма плаща и шпаги" снял Бернар Бордери и "Анжелику".

Конечно, этико-философская сторона книг, равно как и разнообразие их социально-исторического фона, оказались утраченными. Но смело можно назвать удачей пяти фильмов, поставленных по роману Голон, их актерский ансамбль. Посмотрели вы эти картины до прочтения романа или после - вы не можете, в конце концов, представить себе Жоффрэ иным, чем его дал Робер Оссейн, как в роли Дегре никто не был бы лучше ироничного Жана Рошфора, а в роли посла Персии Бехтияри-бея - никто, кроме змеино-холодного Сами Фрея. Меткими актерскими попаданиями в сущность литературных образов стали и Клод Ле-Пти у Жан-Луи Трентиньяна, и архиепископ Тулузы у Жака Кастело. И даже Луи XIV в наших глазах предстает теперь, кажется, исключительно в облике Жака Тожа…
Автор этих строк не так давно поймал себя на том, что при просмотре "Анжелики" менее всего смотрел на исполнительницу заглавной роли. В чем тут дело? Прав ли был кинокритик В. Дмитриев, говоря, что "Мишель Мерсье с ее весьма низким потолком актерских возможностей чрезвычайно трудно держать на себе фильм" /1/? Думается, дело скорее в том, что фигура эта в романе так самобытна, так оригинальна и привлекательна, что у каждого создался свой облик героини тринадцати книг.

1. Дмитриев В. По поводу "Анжелики". "Советский экран", 1987, № 9, с. 16.

Что же до слов В. Дмитриева: "Кинематографическая судьба "Анжелики" близится к завершению. Уже сейчас квалифицированные зрители вспоминают ее с улыбкой, как в чем-то забавное, но весьма старомодное зрелище" - то время доказало, что критик заблуждался. И подтверждением тому служит не прекращающийся на российских ТВ-экранах показ - наконец, в должном порядке! - сериала Б. Бордери. Идет он и во Франции, и в Италии, и в Японии.
Очень показателен еще один факт: Робер Оссейн несколько лет подряд играл Жоффрэ на сцене для многотысячной аудитории в поставленном им спектакле. Это было во второй половине 90-х годов ушедшего века.
А романы Голон в те же 90-е годы долгое время возглавляли списки бестселлеров - пятитысячные списки!

"Можно сожалеть об этом или радоваться, но тексты упрямы и не подчиняются требованиям, предположениям и пожеланиям, которые мы... высказываем по их поводу. Они налицо, они существуют, и с этим ничего не поделаешь. И присущий им гуманизм, исполненный горделивой веры в человека, шествующий рука в руку с поэтическим преувеличением, которым отмечены и подвиги, и мечты, предстает перед нами, как яркий цветок весны..." /1/. Эти слова П. Декса относятся к сочинениям Кретьена.

1. Декс П. Указ. соч., с. 80.

Вопреки ухмылкам снобов, мы считаем, что их вполне заслужили и книги Голон.